Роберт Шекли - Координаты чудес [ Корпорация "Бессмертие", Координаты чудес. Хождение Джоэниса. Бегство на планету Транай. Обмен разумов. Четыре стихии]

— Нечего тут объяснять. Обыкновенная охота, но держи язык за зубами. Я не уверен, разрешено ли это еще законом. Хоть бы Конгресс навел наконец порядок с этим актом о самоубийстве и разрешенном убийстве, а то полная неразбериха.

— Конечно, — согласился Блейн.

— Юридическую сторону вам, вероятно, объяснят на инструктаже. Там будут и остальные охотники, и жертва расскажет вам все, что нужно. Передай от меня привет Рею, если будешь еще с ним говорить, скажи, что мне жаль, что его «упаковали».

— Я передам, — Блейн решил не задавать лишних вопросов, опасаясь, что его невежество будет стоить ему работы. Что бы это ни была за охота, его тело и он сам наверняка справятся с ней. А работа — любая работа — сейчас была ему необходима для самоутверждения, а также и для похудевшего бумажника.

Он поблагодарил Франчелла и ушел.

Вечером он заказал себе дорогой ужин, потом купил несколько журналов. Сознание, что он нашел работу, поднимало настроение. Наконец-то он найдет себе место в этом веке.

Радость его несколько омрачилась, когда он мельком взглянул на стоявшего неподалеку от отеля мужчину. Тот смотрел на Блейна. У него было белое лицо и безмятежные глаза Будды. Одежда висела на нем, как на огородном пугале.

Это был зомби.

Блейн поспешил скрыться в отеле. В конце концов никому не возбраняется смотреть, даже зомби.

И тем не менее до самого утра его мучали кошмары.

Ранним утром на следующий день Блейн отправился на 42-ю авеню к автобусной остановке, чтобы не опоздать на инструктаж. Пока он ждал, на противоположной стороне улицы возник какой-то шум.

Прямо посреди заполненного людьми тротуара остановился человек. Он бессмысленно смеялся. Люди начали сторониться его. На вид ему было лет пятьдесят, носил он твидовый солидный пиджак, очки и был немного полноват. Он нес небольшой портфель и выглядел в точности, как десять миллионов других деловых людей.

Внезапно он перестал смеяться, раскрыл на портфеле «молнию» и вытащил два длинных изогнутых кинжала. Портфель полетел в сторону, туда же последовали очки.

— Берсеркер! — закричал кто-то.

Сверкая кинжалами, мужчина бросился на прохожих. Послышались вопли ужаса, толпа расступалась перед ним.

— Берсеркер! Берсеркер!

— Позовите полицию!

— Берегись!

Кто-то уже упал на тротуар, зажимая рукой рану на плече и ругаясь. Лицо берсеркера стало красным, изо рта брызгала слюна. Он глубоко внедрился в толпу, и люди сбивали друг друга с ног, пытаясь убежать от него. Взвизгнула женщина, рассыпая свои пакеты.

Берсеркер взмахнул кинжалом, но не попал в нее и бросился дальше.

Появились шесть или восемь полицейских в голубой форме, в руках у них блеснуло оружие.

— Всем лечь! — закричал один из них. — Всем на землю!

Движение остановилось. Люди на той стороне улицы, где бесчинствовал берсеркер, упали на тротуар. Там, где стоял Блейн, люди тоже опустились на землю.

Девочка лет двенадцати, с веснушками, потянула Блейна вниз.

— Мистер, ложитесь, сейчас будут стрелять.

Блейн опустился на тротуар рядом с ней. Берсеркер развернулся и теперь, размахивая кинжалами, мчался на полицейских.

Три полисмена выстрелили одновременно. Их пистолеты выбросили бледно-желтоватые лучи, вспыхнувшие красным, когда они вошли в тело берсеркера. Тот закричал, одежда на нем задымилась. Рядом, шумя винтами, приземлился коптер скорой помощи.

Берсеркер попытался убежать. Луч ударил его прямо в спину. Он швырнул свои кинжалы в полицейских и рухнул на тротуар.

В коптер погрузили берсеркера и получивших ранения прохожих. Полицейские начали разгонять образовавшуюся толпу.

— Ладно, ребята, расходитесь, все кончилось! Расходитесь!

Толпа начала рассасываться. Блейн поднялся на ноги и отряхнулся.

— Что это было? — спросил он.

— Вот глупый, это же берсеркер, — сказала девочка с веснушками, — ты что, не видел?

— Видел. И много здесь таких?

Она гордо кивнула.

— В Нью-Йорке берсеркеров больше, чем в любом другом городе мира, кроме Манилы. Там их называют амоками. У нас их появляется примерно пятьсот в год.

— Больше, — вмешался прохожий, — наверное, семьсот или восемьсот, но этот был совсем вялый.

Вокруг Блейна и девочки собралась небольшая толпа. Они обсуждали нападение берсеркера так же, как в родном веке Блейна обсуждали бы автомобильную катастрофу.

— Скольких он успел?

— Думаю, человек пять, но ни одного не убил.

— Да, времена не те, — сказала старушка, — вот когда я была маленькой, так их было просто не остановить. Вот это были берсеркеры!

— Этот выбрал неудачное место, — сказала девочка с веснушками, — на 42-й полно «голубых рубашек».

К ним подошел здоровенный полицейский.

— Ладно, ребята, потеха кончилась, расходитесь.

Блейн сел в автобус. Почему, думал он, пятьсот или даже больше человек каждый год в этом городе становятся берсеркерами? Нервное напряжение? Безумная форма индивидуализма?

Это, как и прочие вещи, ему еще придется выяснить в мире 2110 года.

Глава четвертая

Указанный адрес привел его в фешенебельную квартиру в небоскребе на Парк-авеню. Лакей провел его в просторную комнату, где длинным рядом стояли стулья. На них сидела дюжина громкоголосых, крепких, бывалого вида мужчин, небрежно одетых и слегка стесненно чувствующих себя в столь роскошном окружении. Большинство из них знали друг друга.

— Эй, Отто, опять решил поохотиться?

— Ага, деньжата кончились.

— Я знал, что ты вернешься, старый пес! Привет, Тим!

— Привет, Бьерн, это моя последняя охота.

— Ну да, до следующего раза, значит.

— Нет, я серьезно. Покупаю глубоководную ферму в Северо-Атлантической впадине. Мне нужен последний взнос.

— Пропьешь ты этот свой взнос.

— Нет, на этот раз все.

— Эй, Тезей, как твоя ударная рука?

— Неплохо, Чико, а у тебя?

— Ничего, малыш.

— А вот и Сэмми Джоунс, он, как всегда, последний.

— Но ведь я не опоздал?

— На десять минут. А где твой напарник?

— Слиго? Помер. На охоте на Астуриаса.

— Сурово. Страховка была?

— Вряд ли.

В комнату вошел мужчина и объявил:

— Джентльмены! Прошу внимания.

Он вышел на середину комнаты и, уперев руки в бока, остановился перед шеренгой охотников. Это был мускулистый человек среднего роста в брюках для верховой езды и рубашке с открытым воротом. У него были маленькие, тщательно подстриженные усики и холодные голубые глаза, смотревшие с загорелого лица Несколько секунд он рассматривал охотников, которые покашливали и переминались с ноги на ногу. Наконец он сказал: